Его кто-то окликнул, глупо сомневаться. Звук повторился целых пять раз и посыл его чувствовался отчётливо, как и вопрошание, заключённое в звуке.
- Куйкумы?
Вот, седьмой. На этот раз чуть более ласково и с лёгким, возможно, наигранным испугом - так могла его звать супруга в годы, когда их пара могла ещё позволить себе играть в прятки в самых людных из мест.
- Куйкумы?
Восьмой. Но откуда доносится звук? И почему никто не выходит? Может той, кто издаёт его, нужна помощь? А если она заперта, находится за перегородкой и даже меня не видит? Как тогда объяснить, что звук будто обращён именно к нему?
Конечно, вокруг не было ни души. Выходной день, а эта улица пользуется популярностью исключительно в будни. Чей-то старый автомобиль. То есть почему "чей-то", если он принадлежит Главному городскому молочнику; пару часов тому отправился с племянницей побродить по пляжу, ей это очень нравится - мелкие камушки и ракушки, присыпанные осенней листвой, топтаться по каким можно долгими часами, вслушиваясь в собственные, дядины и случайных встречных шаги, воображая все их компонентами одного оркестра.
Несколько раз дядя просил племянницу покормить дворовых котов, но, судя по тому, что всё кормление сводилось к расположению двух-трёх мисок на протяжении двух кварталов и десятку-другому нейтральных "кыс", это не вызывало у девочки особого энтузиазма.
И вот теперь, стоя у одной из таких наполненных мисок, оставалось только недоумевать, почему ни одно из хвостатых отродий ещё не приближалось к корму, хотя солнце поднялось уже достаточно высоко, чтобы проникнуть даже к самому сокровенному из лож. Казалось, коснись лучи его одра - и мёртвые воспрянет к жизни той, что была будто оставлена им навеки двумя днями ранее; воспрянет, и заговорит, а первыми словами будет:
- Задёрните кто-нибудь проклятые шторы, могу я поспать, хоть раз в жизни?
- Куйкумы?
Если это голос птичий, то никогда прежде не доводилось ему видеть птиц, подобных этой. Судя по голосу, ведь возможно составить впечатление и о его обладательнице. Это не всегда срабатывает среди людей, но среди пернатых такой порядок мышления можно считать закономерностью - голос, трель, сигнал, сообщение, затем медленно, но верно в восприятии проступают очертания глашатая или собеседницы. Образ может быть узнан либо нет, однако в данном случае перед его внутренним взором не возникало ровным счётом ничего.
- Куйкумы?
Десятый раз, "и последний", словил он себя на невольном заключении.
Надо бы отыскать что-нибудь съестное, порыскать по клумбам, побродить под окнами, но такая, клянусь коршуном, лень! Не то, чтобы слабость в теле или общее беспокойство, а какое-то предшествующие телодвижениям понимание напрасно растрачиваемых сил.
Возникло желание влезть по виноградной лозе к тёмному окошку чердака и от нечего делать разбить аккуратными тычками каждое из шести стёклышек (ᛯ) на сотни мельчайших осколков, не давая им при этом осыпаться вниз.
"Если смотреть на окно чердака на рассвете, то можно увидеть агрессивно расправившего конечности на фоне ровного горизонта богомола" - теперь и не вспомнить, кто первым обратил на это внимание. За свою жизнь ему раза два или три доводилось видеть этого насекомого: однажды сражающимся с котёнком - битва закончилась ничьей, судьёй чего выступила племянница молочника; в другой раз тот же, возможно, богомол, но в других, бронзовых доспехах, уверенной походкой пересекал улицу в день наибольшего на ней оживления, едва не попав под колёса двух велосипедов, одной телеги и едва ли не сотни разнокалиберных подошв, мужских и женских, детских и стариковских, новёхоньких и изношенных до дыр.
- Куйкумы?
В желудке, впрочем, подсасывало.
...
.Hat der Meister wirklich so undeutliche oder zweideutige Schrift in den Stein geschrieben, daß so verschiedenartige Lesungen möglich wurden?
(Der Moses des Michelangelo, Freud Sigmund, ~1914)
Как много общего между скульптурой и литературой?
К примеру, тот же Фрейд в вышеозначенной работе указывает на то, что в его личности понимание обнаруживают именно два названных рода искусств, с лёгкостью подлежащие аналитическому исследованию.
Может ли это говорить о некой общности? К примеру, о том, что в камне вытесать можно ровным счётом столь же объёмный материал, каким можно исписать и бумажный лист, и наоборот - роман, поэма, трактат, каждый из них имеют содержание в неотёсанной глыбе; иначе говоря, случайно выхваченный из скалистой гряды камень может скрывать несравнимый потенциал.
Не стоит ли поэтому сочинителю брать пример даже более со скульптора, учитывая ту затрату ощутимых физических сил, что требуется для того, чтобы из простой поверхности родились узнаваемые, человеческие черты?
Ведь распознать страдания тела и связанные с ними усилия воли куда проще, нежели уверовать в то, что, расположившись на берегу океана, в шезлонге ли, выброшенном на берег обломке судна, на холодном ли, влажном песке, человек страдал от того, что одна строчка задуманной им исповеди не слишком удачно соотносилась с другой. В деле ваятеля разумнее и с точки зрения общественной пользы признание квинтэссенции труда, единственно достойное функционального воображения занятие, сохраняющее полагающуюся скромность и не нуждающееся в изнуряющей умы посетителей экспозиции из далёкого будущего спекулятивной философии; метафизика заключена в природе материала, с которым работает скульптор, в той роль, что предназначается этому материалу культурой (в локальном и общечеловеческом её понимании).
...
.Dum loquor, alba levi sparsa est tibi pulvere vestis:
sordide de niveo corpore pulvis abi
(Amores, Publis Ovidius Naso, 16 BC)
No comments:
Post a Comment